Кейт Лаумер - Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

Ознакомительный фрагмент

Трое зашатались и уткнулись друг в друга, упав на землю. Но тут со стороны фургона раздалась длинная пулеметная очередь, и я вынужден был залечь. Этим воспользовались те, кто тащил атомную бомбу. Вместе со своей «игрушкой» они начали отползать в сторону открытой двери фургона. Но тут один из них издал короткий вскрик и замер без движения, и я понял, что кто-то сзади меня стреляет поточнее. Еще один из них пронзительно вскрикнул, приподнялся и снова рухнул на траву. Третий прыгнул в открытую дверь и через мгновение фургон исчез, обдав меня пылью. Звук при этом был похож на хлопок при возгорании бензина.

Громоздкий предмет зловеще лежал на траве. Я был уверен, что в нем нет взрывателя, а поэтому встал и обратился к остальным:

— Не трогайте эту штуку, господа. Я уверен, что это нечто вроде атомной бомбы.

— Хорошая работа, старина, — услышал я знакомый голос. Это был Винтер — кровь просочилась на его светло-желтый сюртук. — Жаль, что мы не догадались, что эти парни устроили всю эту пальбу как отвлекающий маневр. У вас все в порядке, полковник?

— Кажется, — сказал я, едва дыша. — Давайте вернемся внутрь. Там необходимо оказать помощь раненым.

Мы шли по битому стеклу, по кускам штукатурки и щепкам, отколовшимся от рам, по упавшим портьерам. И вот наконец вошли в ярко освещенный и наполненный пылью танцевальный зал.

Мертвые и раненые лежали почти что полукругом около взломанной стены. В одной из женщин, лежащих на полу с восковым лицом, я узнал прелестную брюнетку, с которой танцевал пару танцев. Все вокруг было забрызгано кровью. Я стал поспешно разыскивать свою рыжеволосую и увидел ее на коленях возле раненого, поддерживающую его голову.

Раздался крик. Винтер и я всполошились. Один из раненых налетчиков шевельнулся, что-то кинул и навсегда затих под выстрелами. Я услышал шлепок при падении предмета, и, словно загипнотизированный, смотрел, как граната, кружась и тарахтя об пол, остановилась метрах в трех от меня, сделав еще полоборота. Я так и застыл на месте. Все, подумал я. И я так и не узнал ее имя.

Позади себя я услышал глубокий вздох. Мимо меня пронесся Винтер и швырнул свое тело вперед. Он упал, распростершись над гранатой. Раздался приглушенный взрыв и тело Винтера подскочило на полметра вверх.

Я был потрясен и зашатался от головокружения. Бедный, несчастный Винтер.

Я почувствовал как колени сами подогнулись подо мной. Пол опрокинулся на меня.

Надо мной склонилась она, лицо ее было бледным, но твердым.

Я вытянул руку и коснулся ее плеча.

— Как вас зовут?

— Мое имя? Барбро Люнден. Я думала, что мое имя вам известно.

Казалось, она глубоко изумлена. Я привстал.

— Лучше окажите помощь кому-нибудь, кто более в худшем положении, — сказал я, — У меня просто слабое телосложение.

— Нет, — сказала она. — У вас сильное кровотечение.

Появился Рихтгофен с печальным лицом. Он помог мне встать. Моя шея и голова гудели от боли.

— Слава богу, что вы не пострадали, — сказал он.

— Скажите спасибо Винтеру, — ответил я. — Не думаю, что есть шанс…

— Да. Убит наповал, — наклонил голову Рихтгофен. — Он хорошо знал свой долг.

— Несчастный. На его месте должен был быть я.

— Нам посчастливилось, что это были не вы, — сказал Рихтгофен, — Но все же вы потеряли в этой свалке достаточно крови. И поэтому вам сейчас необходим…

— Я хочу остаться здесь. Возможно, я смогу чем-нибудь помочь.

Откуда ни возьмись появился Беринг и, положив мне руку на плечо, увел с собой.

— Спокойно, мой друг, — сказал он, крепче сжимая свою руку, — не нужно проявлять столь сильных чувств. Винтер умер при исполнении служебных обязанностей. Не забудьте, что он был офицером!

Герман знал, что беспокоило меня. Я мог бы накрыть своим телом эту гранату так же, как и Винтер, но эта мысль даже не пришла мне в голову. Не будь я так парализован страхом в тот момент, первое, что я сделал бы — это бегство.

Я не сопротивлялся. Я чувствовал себя опустошенным от преждевременного похмелья. Манфред присоединился к нам в машине и мы молча поехали домой.

Единственное, о чем спросил я, так это о бомбе, и Беринг сказал, что ее забрали люди Бейла.

— Скажите его людям, чтобы ее утопили в море, — посоветовал я.

Когда мы подъехали к вилле, кто-то ждал нас на лестнице. Я узнал массивное туловище Бейла и его малоразмерную головку. Я не обратил на него ни малейшего внимания.

Зайдя в гостиную, я прошел к буфету, вытащил бутылку виски и налил себе полный бокал.

Остальные, разговаривая, подошли ко мне. Меня удивило, где это Бейл был весь этот вечер.

Бейл сел, глядя на меня. Он хотел услышать все о налете. Казалось, что он воспринимает новости спокойно, но как-то уныло.

Он глянул на меня, поджав губы.

— Мистер Беринг сказал мне, что вы вели себя очень достойно, мистер Байард, во время схватки. Вероятно, мое суждение о вас было несколько поспешным.

— Меня нисколько не заботит то, что вы обо мне думаете, Бейл, — сказал я. — Кстати, где вы были сами во время этого нападения? Под ковром?

Бейл побледнел, резко встал и выскочил из комнаты. Беринг прочистил горло, а Манфред бросил на меня страшный взгляд, вставая, чтобы выполнить свою обязанность хозяина — провести гостя до двери.

— Инспектор Бейл не из тех людей, с которыми легко работать, — заметил Беринг. — И я легко понимаю ваши чувства, полковник.

Он поднялся и обошел вокруг стола.

— Видимо, вам следует узнать, — продолжал он, — что Бейл относится к наиболее искусным фехтовальщикам нашего мира. И поэтому я вам советую не делать поспешных решений…

— Каких решений?

— Вы и так уже имеете болезненную рану. И мы не можем допустить, чтобы вас убили в столь критическую для нас минуту. Кстати, вы уверены в своем искусстве владения пистолетом?

— О какой ране идет речь? — изумился я. — Вы имеете в виду мою шею?

Я прикоснулся к ней рукой и поморщился. Там было глубокое отверстие, покрытое запекшейся кровью. Вдруг я почувствовал, что спина моего сюртука влажная. Этот почти что промах был гораздо ближе к цели, чем мне показалось.

— Я надеюсь, что вы окажете честь Манфреду и мне быть вашими секундантами, — продолжал Беринг, — и, возможно, советчиками…

— О чем это вы, Герман? — спросил я. — Какими еще секундантами?

— Гм-м, — толстяк казался смущенным. — Мы хотим стоять с вами на вашем поединке с Бейлом.

— Поединке с Бейлом? — изумился. Только сейчас я начал понимать, как плохо себя я чувствую.

Беринг остановился и посмотрел на меня.